На соискание премии имени пл. Пирогова

Один из авторов романа в стихах – Дегтяренко Сергей (временный литературный псевдоним – Сергей Есенько), родился в прошлом веке в 1955 году на Урале, в небольшом  промышленном, но уютном  городе Глазове.
Учился в средней школе 14 с преподаванием ряда предметов на английском языке. Получал по этому ряду пятерки и четверки. Имел разряд по спортивной гимнастике. После окончания Московского института управления в 1978 году живет, работает и творит возле моря в одном из красивейших городов планеты – Севастополе.
Награжден тремя значками «Студенческий стройотряд»,  почетным знаком «Ударник коммунистического труда». Список благодарностей за работу приведен на отдельной странице (ксерокопия из трудовой книжки). Публичная литературная деятельность автора началась еще в студенческие годы, когда в одной из смоленских газет вышла его заметка о работе московских стройотрядов.
При росте 178 см весит 87 кг. Автор очень много занимается благотворительной деятельностью – например, 14 января 2004 г. пожарил в отсутствие жены куриные отбивные. Продолжительно и однократно  женат.  Принимал самое непосредственное участие в рождении двух новых людей разного пола христианского вероисповедания. Удачно.
Умеренно курит легкий «Camel» , пьет водку и красное сухое вино. Тоже умеренно. Имеет черный пояс (подаренный сыном классный итальянский ремень).  Обладает также  красным и черным шарфом. Скорее веселый, чем умный. Телец, кафа-питта, зуч. Не привлекался.

P.S.
Этот роман в стихах (по мотивам С.Есенина) предполагается издать огромным тиражом в два-три экземпляра. Читать его с интересом будут разные по возрасту и образованию люди (у автора – см. выше). Поэтому на полях произведения помещены пояснения и  короткие комментарии для более глубокого проникновения авторского таланта в Ваши неокрепшие души.
В добрый путь.

п. Октябрьское
ул. Есенина, 22
Лисицыну Олегу, Донской Наталье

Часть первая

Село, значит, наше  Октябрьское
Домов-то не будет ста
Тому, кто его оглядывал,
Приятственны наши места.
Богаты мы лесом и водью
Есть пастбища, есть поля.
И по всему угодью
Рассажены тополя.

Мы в важные очень не лезем,
Но все же счастливы зато.
Дома у нас крыты железом,
У каждого - сад и авто.
У каждого крашены ставни,
По праздникам мясо и квас.
Даже Пономарев,  начальник,   
Усадьбу построил у нас.
.
Налог отдаем мы к сроку
Дерут с нас  за свет и за газ
И всё прибавляют к оброку -
Совсем уж запарили нас!
И чтоб избежать напасти
За землю мы платим вперед.
Раз – власти, на то они власти,
А мы лишь простой народ.

------------------------------

Попутчик нам пел эти вести
(Он был - как весной воробей),
Когда направлялись в поместье
Мы с Толей  – на юбилей.                           
Дорога довольно хорошая,
Приятная, хладная звень.
Луна золотою порошею
Осыпала даль деревень.

И вот мы у дома. Полтинник
Отмерял Олег. «Будь здоров!»
От радости именинник
Не может сказать двух слов:
«Голубчик! Да ты ли? Каналья!
Озяб, чай? Поди  продрог?
Да ставь ты скорее, Наталья,    
На стол самовар и пирог!»

Крымчанам прозябнуть не трудно.
Особенно в декабре
Был вечер задумчиво чудный,
Снежок шелестел во дворе.
Объятья Лисицына круты                  
От них заревет и медведь,
Но все же в такие минуты
Приятно друзей иметь.

- «Откуда? Надолго ль?»
- «На сутки».
- «Ну, значит, дружище, гуляй!
В подвале грибов и водки
У нас - хоть в Москву отправляй.
И дичи, Сергей, здесь   всякой -
Сама прет как тень на плетень
Подумай, ведь только …десятый      
Тебя не видал я день…»

Был пир, как на свадьбу похожий,
И милые лица кругом.
В деревне лишь редкий прохожий
Тревожил  наш мир за столом.
Шампанское голову кружит,
Нам всем – не десяток лет.
Пусть дом Вам исправно служит,
Хранит всех от горя и бед.

Я вышел разросшимся садом -
Лицо задевает сирень.
Так мил моим вспыхнувшим взглядам
Построенный камнем плетень.

Когда-то в Москве на Стромынке     
Мне было семнадцать лет
Донская в прозрачной накидке
Сказала мне ласково: «Нет».
Далекие, милые были.
Тот образ во мне не угас…
Мы все в эти годы любили,
Но мало любили нас.

Струилися запахи сладко
И в мыслях был пьяный туман.
Теперь бы с красивой мулаткой
Завесть хорошо роман…
Но рядом сидит сестренка
Олегова. Мне жена.
По крови не ест поросенка
Умна - оттого и нежна.

Да…
Не вернуть то, что было
Все годы бегут в водоем.
Когда-то мы очень любили
Сидеть на Стромынке втроем. 
Мы вместе мечтали о славе,
И избежать передряг…
Донскую про это заставил
Забыть молодой моряк.

Моряк был нетолстый явно,
(Порой ревновал ко мне),
Донской обещал (не с пьяну)
Цветок подарить на стене.
Он боцманом вышел  с «Руслана»,   
С «Вернадским» друзья помогли…  
И знали они   упрямый
Китайский характер  Ли.          

Жили мы не богато -
По кухне прошла межа.
А он обещал, что хату
Поднимет в два этажа.

Шли годы
Размашисто, пылко…
Про дом тот Олег не забыл
(Уж много друзей у бутылки
Напрасно растратили пыл).
Морскую сменив фуражку
На счеты, счета и стол,
Олег поднапрягся, - однажды
Цветок на стене расцвел.

Серьезные два мальчугана
Наполнили годы весной
Олегу - полтинник, но рано
Мечтать, чтоб уйти на покой
Компьютеры, дом, посевная -
Просвета не видно ни зги
А тут еще рядом Донская          .
Студентам вправляет мозги.     

Замучил…
Стихи – будто ноты,
Могу обо всем говорить.
Себе пожелаю, чтоб смог ты
Цветы на стенах подарить.
Далекие милые были!..
Огонь в нас совсем не угас.
Мы все в эти годы любили,
Но, значит, любили и нас.              
       

       Часть вторая

Ну, что же! Вставайте, Сергуша!
Уже и заря утекла…
Наталья за милую душу
Вам драников всем напекла.     
Привет тебе, жизни посланье!
Встаю, одеваюсь, иду.
А думал, с ночного дыханья
Значко, я в дурдом попаду.                

Но нет, гости живы и пиво
Мы темное «Балтику» пьем,
И драники – вечное диво!
Опять, как и прежде, жуем.
Донская – профессор! О, боже!
Я чуть не ослаб головой…
Хотя…, жить с Лисицыным сможет
Лишь только ученый большой.

Какое же нужно терпенье,
Чтоб так жить в глуши деревень?!
Профессора надо умение,
Характер, чтоб был, как кремень.
Холить свое чудо морское,
Не толстое, правда, но все ж.
И чистить имение Донское,
Чтоб дом был на сказку похож.                  

Неужто, мозги – Аюрведа        
Наполнить добром помогла?
Пройдя все тревоги и беды,
Оставила сердце без зла.
Девчонка, хозяйка и мама…
А грядок - полней найти!
Но помню, в пальто Вашем с ламой
Не каждый к Вам мог подойти.

       
Конечно, про «нет» и Наташу
Тут автор смог чуть прихвастнуть…
С тогдашней подружкою Вашей        
По жизни продолжил он путь.
На юг к ней «примак» перебрался -
Не надо быть в сильных умах.
Захочешь, чтоб век твой удался,
Ты жизнь проживи на югах.              

На море встречались с каждым,
Кто мил нам по юным годам.
И вдруг нам пришлось однажды
С Донской разделить фигвам.           
Теперь я профессору шурин
Иль деверь – не важно кто.
Когда мы с друзьями курим,
Порою спорим про то…

Про то, как на древе нашем
Развешаны судьбы людей…
Теперь и листочек Наташин
Могу я найти средь ветвей.
Тем более странно все это.
Когда я увидел ее -
Страшнее Донской в студсовете
Студенты  не знали еще.

При личике милом и славном,
Худом, хоть любила плов,                           
Боролась она с самым главным -
За чистоту  рядов.
С партийной железной хваткой.                  
Конюшни гусарских полков              
Были всегда в порядке,
А на дверях – засов.

Не только сердца мужские
Она покоряла  враз -
Хранит и следы Донские
Гордый, седой Кавказ.
----------
Головка какая-то Черная                    
Собрала всех умниц к себе.
И снова общага просторная.
Донская взрослела в судьбе.
Конечно, хотелось уюта,
Свой дом, тополек у окна.
А в это же время, в каюте,
Храпела персона одна.

И снилось персоне сотка
Земли, огород и дом.
Годами  не пил он водки -
Не тронулся чуть умом.
Жениться? - Но чтоб с обложки,
Моделью была жена.
Все длинное – пальчики, ножки….
Любая деталь важна!

Господь, наблюдая это,
Их начал пути сближать
В душе ведь немножко поэт он.
Донской решено – уезжать!
Уехать в родные дали                
(Поближе к хохлам) велел.
И дни – чуть светлее стали,
А Белгород чуть поумнел.                           

С Люльком снова вместе мечтали     
О славе ученых дам.
Забыть же об этом заставил
Вы – правы! почти, Капитан.
Моряк был нетолстый явно,
Но круче иных мужей.
И ходит Донская плавно,
И список растет детей…
Любовью весь дом наполнен,
А сколько вокруг гаражей…              
И этот стишок напомню
Я Вам в Золотой юбилей.
Но надо уж думать снова,
Где жить, где учить сыновей…
А дом  - (как Ларисы Ежовой)           
Пора превратить в музей.

Уж вставлены новые стекла –
(Пример голливудских  витрин).
Из погреба вытащим свеклу -
Там будет запасник картин.
Проблема осталась только:
Шоссе нам в тот  Дом провести.
Тут спонсор -  Ежов дядя Толя,                  
Не должен нас подвести…                          

Еще. К Золотой вашей свадьбе
Пусть скромно. На всю страну…
В селе, при музее-усадьбе
Открыть филиал МИУ.
Этаж- тут батик изучают,                   
Этаж – факультет Донской.
Картины свой свет излучают.
В столовке – салат не простой.          

Чтоб знаний полнела телега,
Учебный процесс не усох,
Компьютеры все - «от Олега»
С наклейкой «Lisitsin soft».
Под крышей – для VIP персоны
Открыть  кабинет небольшой:
Шашка, портрет, две иконы,              
И книжки – наш  Фонд золотой.

Ведь спонсор – Учитель строгий.
В Москву отсылаем рапорт:
Как быстро здесь строят дорогу,
А рядом – аэропорт.
Конечно, про это читали
У Ильфа мы все – «Васюки…»
Но, ведь,  и Чикаго  зачали
Такие ж, как мы, босяки.

За план сей, придумав умно,
В наш рыночный век не плошать -
Прошу небольшую сумму                
На адрес Serdeg@... высылать.

Вот так и живем с усмешкой,
Легко носим груз земной.
Настанет черед -  неспешно
Итог подведем простой:
Полвека мы все оттрубили
Огонь в нас совсем не погас
И все эти годы любили
А значит, любили и нас!

    To be continued

назад